colontitle

Там хорошо, где нам хорошо

Когда количество стран, в которых я побывал, перевалило за сорок, я задумался.

Разумеется, задумываться мне доводилось и до этого. Но в этот раз я задумался о том, в каких городах и странах мне понравилось больше всего.

Даже не так - где именно я чувствовал себя лучше всего. 

Я быстро нашёл в себе ответ, но так увлёкся этими размышлениями, что решил вовлечь в них своих путешествующих друзей и знакомых. Картина нарисовалась удивительная. Одни оказались горячими приверженцами Азии, считая Европу скучной, и месяцами жили в Индии или Тайланде.

Другие - поклонниками экзотики, островов и дайвинга. Мальдивы, Маврикий и всё такое прочее.

Третьих - суровых и закалённых, - интересовали лишь трекинги, маршруты и переходы подальше от цивилизации. Я называю их «Клубом поклонников Непала», хотя маршруты эти пролегают везде, от Сибири до Камбоджи.

Кто-то обожествляет Мексику и Южную Америку, кто-то не хочет знать ничего, кроме Нью-Йорка.

Двое моих друзей, чья работа связана с морем, предпочли Европу. Но Европу северную, дисциплинированную и упорядоченную. Один осел в Гамбурге, другой - в Стокгольме.

Оба они горячо говорили о том, что терпеть не могут Европу южную - всякие там хаотичные и бардачные Италии и, не дай Бог, Греции. 

Я набрался мужества и признался им, что эти вот бардачные страны Южной Европы я люблю как раз больше всего. Все эти хаотичные и бардачные Италии и Греции.

Удивительно, но дружба наша до сих пор крепка.

Левант. Магическое слово и магическое место для меня. В Греции, Израиле и на Кипре я чувствую себя лучше всего. Я наслаждаюсь достоинствами этих стран и умиляюсь недостаткам.

Нет, право слово, как там может не нравиться? Прекрасный климат. Вкусная еда. Красивые женщины. Что ещё нужно для того, чтобы достойно встретить старость, начав готовиться к ней с молодости?

И, самое главное – там есть море.

Удивительно, но в мире есть множество людей, которые прекрасно обходятся без моря. Я не принадлежу к их числу. В один прекрасный момент я осознал, что для одессита жизнь без моря как-то противоестественна.

Лет пять назад я брал интервью у одесского художника Юрия Плисса. Он незадолго перед этим вернулся в Одессу из Москвы, где долго жил и успешно работал, и я спросил, почему же он вернулся.

- Не могу жить без моря, - ответил он. – Мне нужно видеть этот берег, край, горизонт.

Настоящий одессит.

Вернусь к Леванту. Сейчас это понятие «сузилось» географически, но для меня он по-прежнему остаётся «средиземноморскими землями к востоку от Италии».

demenok blog2

Но ведь Италия тоже невероятно прекрасна, правда?

Иногда я думаю, что это лучшая страна на свете.

Джон Фаулз, после прочтения «Волхва» которого я полюбил Грецию окончательно и бесповоротно ещё о того, как побывал в ней, написал несколько абзацев о Греции, Италии и Англии, которые запомнились мне навсегда:

«Рим. 

Я покинул Грецию несколько часов назад, а казалось - несколько недель. Солнце тут светило в упор, манеры были изящнее, архитектура и живопись - разнообразнее, но итальянцы, подобно их предкам, римлянам, словно бы прятались от света, правды, от собственной души за тяжёлой ширмой роскоши, за маской изнеженности. Мне так недоставало греческой прекрасной наготы, человечности; низменные, расфуфыренные жители Рима отталкивали меня, как иногда отталкивает твое отражение в зеркале». 

А вот о Лондоне:

«Если Рим, город дурного тона, после Греции нагоняет одну тоску, то уж Лондон, город мертвенной желтизны, в пятьдесят раз тоскливее. На просторах Эгейского моря я забыл, как он огромен, как уродлив, как по-муравьиному суматошен. Словно вам подсунули мусор вместо бриллиантов, серую чащобу вместо солнечного мрамора; и пока автобус из аэропорта буксовал в безбрежном предместье между Нортолтом и Кенсингтоном, я гадал, как можно вернуться к этой природе, к этим людям, к этой погоде по собственной воле. По грязно-синему небу ползли вспученные белые облака; а рядом кто-то сказал: "Отличный денек выдался!" В ореоле блекло-зеленого, блекло-серого, блекло-коричневого лондонцы за окнами двигались однообразно, как заводные. В Греции каждое лицо говорит о цельном, оригинальном характере; я так привык к этому, что перестал замечать. Ни один грек не похож на другого; лица же англичан в тот день сливались в одно лицо». 

Неудивительно, что миллионы англичан-пенсионеров живут в Средиземноморских странах. И их, кстати, никто не обвиняет в предательстве Родины.

И всё же многие решат, что Фаулз переборщил с грекофилией. Многие ведь любят Англию, не правда ли? Я, например, очень люблю.

Что уж говорить о Риме, лучшем городе на Земле? Ведь в него был влюблён один из лучших сынов Одессы, Владимир Жаботинский:

«Вероятно,  уж  никогда не видать мне Одессы. Жаль, я её люблю. К России был равнодушен даже в молодости: помню, всегда нервничал от радости,  уезжая заграницу,  и  возвращался  нехотя.  Но  Одесса  - другое дело: подъезжая к Раздельной, я уже начинал ликующе волноваться. Если  бы  сегодня  подъезжал, вероятно  и руки бы дрожали. Я не к одной только России равнодушен, я вообще ни к одной стране по настоящему не "привязан"; в Рим когда то был влюблён, и долго, но и это прошло. Одесса другое дело, не прошло и не пройдет».

Душу любого одессита согреют эти строки.

А вообще, нужно стремиться прожить жизнь так, чтобы количество посещённых стран равнялось количеству прожитых лет. Прямо вот поставить себе такую задачу. И тогда можно спокойно дожить до двухсот лет - а там, глядишь, и новые страны на карте появятся.

В этом случае вам точно не будет мучительно больно за бесцельно прожитые годы.